Никто из нас не знает, как долго он будет жить или когда придет его время. Но вскоре все, что останется от нашей краткой жизни, - это гордость, которую испытывают наши дети, когда говорят наши имена.
Никто из нас не знает, как долго он будет жить или когда придет его время. Но вскоре все, что останется от нашей краткой жизни, - это гордость, которую испытывают наши дети, когда говорят наши имена.