Литература больше не может быть ни мимесисом, ни матезисом, а просто семиозом, приключением того, что невозможно для языка, одним словом: текст (неправильно говорить, что понятие «текст» повторяет понятие «литературы»: литература представляет собой Конечный мир, текст фиксирует бесконечный язык).