Он больше не хотел быть мертвым. В то же время нельзя сказать, что он был рад быть живым. Но, по крайней мере, он не обижался на это. Он был жив, и упрямство этого факта немного начало очаровывать его - как будто ему удалось пережить себя, как будто он каким -то образом жил посмертной жизнью.