Я глубоко дышу, принимая свежий весенний воздух. Хотя Бофорт изменился, и я изменился, сам воздух - нет. Это все еще воздух моего детства, воздух моего семнадцатого года, и когда я, наконец, выдыхаю, мне еще раз пятьдесят семь. Но это нормально. Я слегка улыбаюсь, глядя на небо, зная, что есть одна вещь, которую я не сказал вам: теперь я верю, кстати, что чудеса могут произойти.