Я думаю, что наша концепция революции с точки зрения того, чтобы получить право делать вещи, слишком сосредоточена на государстве. У нас есть сценарий революции, который сначала, вы знаете, приходит из 1917 года, что сначала вы берете государственную власть, а затем вы меняете. И мы не понимаем, что это рухнуло.