Я считаю, что эта нация может исцелить раны расизма только в том случае, если мы все начнем любить черноту. И под этим я не имею в виду, что мы любим только то, что лучше всего внутри нас, но мы также можем любить то, что колеблется, что является раненым, что противоречиво, неполно.