Я вышел на духовный путь, движущийся внутренним чувством, что я мог бы найти величие сердца, что я мог бы найти глубокую принадлежность, что я мог бы найти скрытый источник любви и сострадания. Как и самонадельный инстинкт свободы, мое интуитивное чувство, что это было возможно, было слабым, мерцающим, но неоспоримым выражением веры.