Во время «Чикагской надежды» я никогда не позволял директорам говорить со мной, потому что я был так избалован. Я начал с таких людей, как Милос Форман, Сидни Люмет, Джеймс Лапин, невероятно одаренные люди. Итак, я говорил: «Не разговаривай со мной, я не хочу твоего мнения». Я вел себя отвратительно.