Он был прав. Это вообще не имело смысла, но чувство затоплялось через Кару, и что бы это ни было, оно было так сладко, как кусочек солнца на глянцевом полу, и, как и кошка, она просто хотела свернуться калачиком.
Он был прав. Это вообще не имело смысла, но чувство затоплялось через Кару, и что бы это ни было, оно было так сладко, как кусочек солнца на глянцевом полу, и, как и кошка, она просто хотела свернуться калачиком.