Мы можем жить в двадцатом веке, в великолепной изощренности. Но в глубине души большинство из нас оказываются в каменном веке суеверия.
Мы можем жить в двадцатом веке, в великолепной изощренности. Но в глубине души большинство из нас оказываются в каменном веке суеверия.