Я был одержим музыкой кантри, когда был ребенком, и это определенно оказало огромное влияние на то, как я пишу песни. Меня всегда привлекали песни, которые имели блестящий каламбур или умный поворот фразы, но приходили из темного, горького места. Как писатель, я всегда стремился к этому чувству.