То, что мы думаем о волках (или о пустыне, или о другой расе) как о дикой и жестокой, не означает, что для них нет другой стороны.
То, что мы думаем о волках (или о пустыне, или о другой расе) как о дикой и жестокой, не означает, что для них нет другой стороны.