Потому что независимо от того, что случилось, у меня было душевное спокойствие, зная, что вся болтовня, обезболивающие, сомневающиеся-- Все это был просто шум. Это не определило меня. Это не изменило то, кем я был. И самое главное, это не могло сдержать меня.